Sneaky, sneaky, sneaky
4.45. Звонит будильник.
После засыпания в 3 часа первой мыслью было "А может мы никуда не пойдем?", а второй "Надо ещё поспать". Так вот и начались сборы на утреннюю гулянку. Дуры вроде меня иногда ходят встречать рассвет на нашу набережную.
Дур кроме меня было ещё две. Но об этом позже. Проспав до без пяти, наконец-то почувствовала, что похмелье, выражающееся в головной боли прошло, пошла натягивать панцу, включила аську. Это помогло мне окончательно проснуться, хотя после всего мне надо много думать.
Одевшись, прошмыгнула на кухню, где умыкнула кекс, 4 оладья и бутылку холодного морса. Запихнув все это в сумку, гордо вышла на крыльцо почесать свое яйцо.
Через 2 минуты вышла дочь, что удивительно. Удивившись напару, пошли искать вторую дочь. Её же прождали, отклонившись на полчаса от графика. Наконец, младшая дочь вылезла и мы двинулись. Сначала - этим клушам за сигаретами, потом уже на откос.
За смогом солнце было малиновым. Охрененно. Базарили ни о чем, попутно издеваясь над всем что двигалось. Утренний цинизм закончился на Чкаловской лестнице, гордо миновав два проема, мы сели. Кушать уже хотелось, поэтому мы изничтожили запасы еды. И только тут, заметьте, асеньку пришлось вырубить. Неоднозначно.
Поевши и попыривши пошли обратно. У нас с дочерью ещё поход за пуговицами/цепями и кольцами + в банк. А вечером к швее, благо мама сменила гнев на милость.
Ну так пока шли обратно снова перетирали, я, как самая старая и больная, жаловалась на жизнь, точнее на её отсутствие, горести и несправедливости бытия. Мда.
Придя домой, напугала мать - та была в святой уверенности, что я соплю в обе дырки. Она тоже ходила по откосу, но мы не пересеклись.
Фоточки будут позже, они зогадошны.
После засыпания в 3 часа первой мыслью было "А может мы никуда не пойдем?", а второй "Надо ещё поспать". Так вот и начались сборы на утреннюю гулянку. Дуры вроде меня иногда ходят встречать рассвет на нашу набережную.
Дур кроме меня было ещё две. Но об этом позже. Проспав до без пяти, наконец-то почувствовала, что похмелье, выражающееся в головной боли прошло, пошла натягивать панцу, включила аську. Это помогло мне окончательно проснуться, хотя после всего мне надо много думать.
Одевшись, прошмыгнула на кухню, где умыкнула кекс, 4 оладья и бутылку холодного морса. Запихнув все это в сумку, гордо вышла на крыльцо почесать свое яйцо.
Через 2 минуты вышла дочь, что удивительно. Удивившись напару, пошли искать вторую дочь. Её же прождали, отклонившись на полчаса от графика. Наконец, младшая дочь вылезла и мы двинулись. Сначала - этим клушам за сигаретами, потом уже на откос.
За смогом солнце было малиновым. Охрененно. Базарили ни о чем, попутно издеваясь над всем что двигалось. Утренний цинизм закончился на Чкаловской лестнице, гордо миновав два проема, мы сели. Кушать уже хотелось, поэтому мы изничтожили запасы еды. И только тут, заметьте, асеньку пришлось вырубить. Неоднозначно.
Поевши и попыривши пошли обратно. У нас с дочерью ещё поход за пуговицами/цепями и кольцами + в банк. А вечером к швее, благо мама сменила гнев на милость.
Ну так пока шли обратно снова перетирали, я, как самая старая и больная, жаловалась на жизнь, точнее на её отсутствие, горести и несправедливости бытия. Мда.
Придя домой, напугала мать - та была в святой уверенности, что я соплю в обе дырки. Она тоже ходила по откосу, но мы не пересеклись.
Фоточки будут позже, они зогадошны.